Командир звена 18-го гвардейского истребительного авиационного полка (303-я истребительная авиационная дивизия, 64-й истребительный авиационный корпус), гвардии старший лейтенант. Родился 29 октября 1923 года в городе Ногинск ныне Московской области в семье служащего. Русский. Член ВКП(б) с 1946 года. Вскоре после его рождения семья переехала в город Краснодар, где Щукин пошёл учиться в среднюю школу. В 1939 году он вступил в комсомол и одновременно поступил в Краснодарский аэроклуб. В июне 1941 года Щукин одновременно окончил 10 классов школы и учёбу в аэроклубе и сразу подал документы в Одесскую школу военных лётчиков-истребителей, куда он успешно поступил без ограничений по здоровью. Учёба в авиашколе затянулась до начала 1944 года, так как с приближением фронта Одесская школа пилотов вскоре эвакуировалась в Киргизскую ССР, где обосновалась в городе Фрунзе. Долгое время там были проблемы с горючим и самолётами, которые требовались фронту, и курсанты в большей мере занимались теорией, чем практикой. Только в середине 1942 года начались полёты на Ут-2 и УТИ-4, а в 1943 году в школу поступила более современная авиатехника и меньше стала ощущаться «напряжёнка» с горючим для учебных полётов. В начале 1944 года Щукин окончил обучение и был направлен в 13-й запасной авиаполк. Попав в этот полк, Щукин так хотел попасть быстрее на фронт, что перестарался – за отличную технику пилотирования он был оставлен в этом полку лётчиком-инструктором. Только в августе 1945 года лейтенант Щукин попал в боевую часть – в знаменитый 18-й Витебский дважды Краснознамённый ордена Суворова 2-й степени гвардейский истребительный авиаполк (303-я истребительная авиационная дивизия) на должность старшего лётчика в состав 1-й эскадрильи. Уже в 1947 году вся 303-я истребительная авиадивизия, базируясь на аэродромах под Брестом (город Кобрин), получила на вооружение и приступила к освоению новой реактивной авиатехники – реактивные истребители Як-15 и МиГ-9. Одним из первых, кто освоил эти реактивные истребители в полку, был и Лев Щукин. МиГ-9 был только переходной машиной и уже к началу 1949 года авиадивизия полностью перевооружилась на более современные самолёты МиГ-15. С 1948 года лётчики дивизии принимали участие во всех авиационных парадах над Красной Площадью и других авиационных праздниках, во множестве проводившихся в столице. В числе лучших был и старший лейтенант Лев Щукин. В июле 1950 года 303-ю НАД в срочном порядке перебросили на Дальний Восток и передали в состав 54-й отдельной армии ПВО. Задача для лётчиков 303-й НАД была поставлена предельно просто: переучить лётчиков из различных соединений 54-й отдельной армии ПВО на новую для них реактивную авиатехнику и одновременно прикрыть воздушные границы СССР в Приморье. В этот период на границе было очень тревожно: вдоль всей нашей границы ежедневно летали самолёты-разведчики ВВС США и довольно часто нарушали её с разведывательными целями. Поэтому несколько эскадрилий от каждого полка дивизии посадили на приграничные аэродромы-засады, откуда лётчики дивизии летали на перехват и сопровождение иностранных самолётов-разведчиков. Несколько раз по тревоге вылетал и Щукин, хотя до стрельбы дело не доходило, так как обычно американский самолёт-разведчик при появлении МиГов отворачивал от нашей границы и уходил в нейтральные воды. Столь напряжённая обстановка напрямую была связана с разгоравшейся Корейской войной. В марте 1951 года Л.К. Щукин в составе 303-й НАД был направлен в правительственную командировку в Китайскую народную республику, в город Мукден. С 26 марта приступил к сборке и облёту своих самолётов. До мая месяца, лётчики 303-й авиадивизии готовились к боям в небе Кореи: изучали район военных действий, тактику и стратегию применения авиации США на этом театре военных действий, а также отрабатывали технику пилотирования и другие приёмы воздушного боя. В эту боевую командировку Щукин убыл уже опытным лётчиком, будучи в звании старший лейтенант и в должности командира звена, в составе 1-й эскадрильи 18-го ГИАП, которой тогда командовал капитан А.Ф.Мазнев. Однако состав 1-й эскадрильи был далёк от штатного состава, эскадрилья имела в своём составе всего 8 экипажей. Поэтому Щукину в начале боёв пришлось летать старшим лётчиком в звене капитана А.А.Калюжного и водить в бой пару. Именно лётчикам 18-го ГИАП выпала честь первыми в дивизии вступить в бой с американскими пилотами. 8 мая 1951 года, в канун Дня Победы, все три эскадрильи 18-го ГИАП перелетели на прифронтовой аэродром Аньдун, где базировалась другая советская 324-я ИАД под командованием трижды Героя Советского Союза полковника И.Н.Кожедуба с задачей помочь этой дивизии в борьбе с авиацией США. Уже во второй половине этого дня Щукин выполнил свой первый боевой вылет в небо Северной Кореи в составе всего полка, но встречи с противником в том вылете не произошло – это был полковой вылет на облёт района боевых действий полка. Первая встреча с противником у Щукина произошла только на 11 боевом вылете, и произошло это 28 мая во второй половине дня. В 15.30. на прикрытие моста в районе Аньдуна вылетела в полном составе 1-я эскадрилья полка в составе 8 МиГ-15бис во главе с капитаном Мазневым. В районе Аньдуна они на высоте 9000 метров встретились с 8 истребителями Ф-86 «Сейбр» и вступили с ними в бой, который длился недолго и закончился безрезультатно – «Сейбры» вскоре вышли из боя и скрылись в южном направлении. В этом бою Щукин даже не открывал огня, так как противник был достаточно далеко от него. 1 июня 1951 года, на 13 боевом вылете, произошло то, к чему себя долгое время готовил себя как лётчик-истребитель Лев Щукин: в районе 13 часов дня, на перехват вражеских самолётов была поднята 1-я эскадрилья в составе 8 экипажей под командой капитана Мазнева. Недалеко от Аньдуна они обнаружили 6 поршневых штурмовиков Ф-51 «мустанг» и Мазнев приказал звену капитана Калюжного атаковать их. Разделившись на пары наше звено, перешло в атаку на «Мустанги», которые летели на небольшой высоте. Под атаку попало звено Ф-51 и Щукину удалось с первой же атаки выйти на короткую дистанцию и двумя короткими очередями сбить ведущего второй пары «Мустангов», который загорелся и упал в сопки. Остальные «Мустанги» бросились врассыпную в сторону залива. На преследовании одного из них подбили, и он упал в воду недалеко от берега и затонул. Так на счету Щукина появилась первая личная и первая групповая победы! Американцы признают потерю 1 июня только одного своего «Мустанга» из состава 67-й истребительно-бомбардировочной АЭ 18-й Авиагруппы, в кабине которого был Гарри Мур (Harry Moore) (числится пропавшим без вести – сбит в 15.35 в районе Таэхва-до). Однако ещё один Ф-51 был потерян и в составе 2-й эскадрильи Южноафриканских ВВС, видимо атакованная лётчиками 18-го ГИАП группа «Мустангов» была интернационального состава. Следующую свою победу Лев Щукин одержал в корейском небе вечером б июня 1951 года. Звено 1-й эскадрильи несло дежурство на аэродроме Аньдун, и в начале седьмого вечера их подняли в воздух по команде с КП на прикрытие самолётов дивизии Кожедуба, которые после воздушного боя с малым остатком топлива возвращались домой. После возвращения им приказали с КП просмотреть малые высоты в районе Сяренкана. Вскоре они обнаружили 2 звена штурмовиков Ф-80 «Шутинг Стар», которые штурмовали участок шоссейной дороги, по которому передвигались части китайских добровольцев. Атакой сверху строй «Шутинг Старов» рассыпался, и они поодиночке стали уходить в сторону залива. Нашей группе удалось зажать одного Ф-80 и последовательными атаками, в которых участвовали все четверо лётчиков звена, вогнать этот «Шутинг Стар» в воды залива. Так на счету Льва Щукина появился ещё один сбитый в группе американский самолёт, но теперь уже реактивный штурмовик Ф-80. Это был самолёт Ф-80 с № 49-737 из состава 1б-й ИБАЭ 51-й Авиагруппы, пилот которого 2-й лейтенант Фрэнсис Джонсон (Johnson Francis Е.) был сбит МиГ-15 в 20.25 в районе Сончон. Причём летчик катапультировался и был спасен. Но боевой опыт давался не легко, и иногда за этот опыт приходилось платить кровью. Так произошло и со Щукиным в бою 17 июня: в этот день на отражение массированного налёта авиации США с аэродрома Аньдун были подняты последовательно два наших авиаполка. Первыми в начале девятого утра ушли 18 экипажей 17б-го ГИАП из дивизии Кожедуба, а через несколько минут, вслед за ними ушли 16 экипажей из состава 18-го ГИАП. В составе этой группы был и Щукин, который со своим ведомым старшим лейтенантом В.Акатовым, входил в звено капитана Калюжного. В районе Сенсена полковая группа 18-го ГИАП была атакованы сверху группой из 16 истребителей Ф-86 «Сейбр», и нашим лётчикам пришлось вступать в бой в невыгодных условиях. В ходе энергичного манёвра по уходу от атаки «Сейбров», звено капитана Калюжного разделилось на пары. Бой проходил на вертикальном манёвре с перепадом высот от 9000 до 2000 метров. При этих манёврах от Щукина оторвался его ведомый Акатов, и Щукин остался один. На Щукина напали два Ф-86, но наш лётчик не спасовал и дал им бой. На одной из вертикальной спирали ему удалось подрезать одного самолёта противника и открыть огонь с дистанции 150 метров. После чего «Сейбр» клюнул носом и пошёл вниз. Щукин затем пристроился к паре капитана Калюжного и, все вместе они последовали на аэродром. При возвращении в районе Сенсена шедший сзади последним самолёт Щукина был неожиданно атакован четвёркой Ф-86, и один из них, сблизившись на короткую дистанцию, открыл огонь. Удар был неожиданным и точным: на самолёте Щукина было перебито управление, а сам Щукин был ранен осколками в лицо. Наш лётчик был вынужден катапультироваться. На этот раз пилоты «Сейбров» проявили

редкое для них джентльменство и только издали постреляли по спускающемуся на парашюте нашему лётчику и ушли на свою базу. Щукину оставалось только погрозить американским пилотам кулаком. Приземлился он удачно, и вскоре его подобрали китайцы и отвезли в госпиталь, где Щукин пролежал на лечении до конца августа месяца. Щукину, правда, был засчитан один сбитый Ф-86 в этом бою, и на его счету появился первый сбитый «Сейбр». Это была уже вторая его личная победа в небе Кореи, доставшаяся ему ценой потери своего самолёта и ранами на лице. Как теперь известно, в этом бою сбил Льва Щукина пилот 4-й истребительной авиагруппы ВВС США капитан Самуэль Песакрета (Samuel Pesacreta), для которого это была первая победа в войне. В свою очередь, американцы не признают потери своих «Сейбров» 17 июня. Только в середине августа Щукин прибыл из госпиталя в свой полк, хотя имел полное право уехать в Союз, так как по решению нашего командования, каждый лётчик после получения ранения в бою или после катапультирования имел полное право вернуться на Родину. Его назначили командиром истребительного звена.

Свой первый после ранения боевой вылет Лев Щукин совершил 29 августа на прикрытие Супхун ГЭС на реке Ялуцзян. Тогда на перехват самолётов противника ушло 8 МиГов под командованием капитана Бабонина, в составе этой группы было и звено Щукина. Причём Щукин парой со своим ведомым В.Н.Акатовым были чуть сзади и выше основной группы. Около 11 часов утра в районе Чонгджу они обнаружили 8 двухмоторных реактивных истребителей «Метеор», которые шли на высоте 9000 метров. Имея преимущество в высоте, наши лётчики перешли в атаку на «Метеоры» парами. Лётчики «Метеоров» уступая МиГам в скорости, стали применять горизонтальный манёвр, а наши лётчики пытались их подловить на этих манёврах. На манёвре вертикаль с доворотом по направлению Щукину удалось сблизиться с одним из «Метеоров» на дистанцию 100 метров и огнём из всех пушек поразить его левое крыло и двигатель, который загорелся. После этого звено Щукина, разбив одно звено «Метеоров» ушло на свой аэродром, а звено Бабонина удачно атаковала второе звено «Метеоров» и, сбив ещё одного «Метеора», также заставила тех выйти из боя и уйти на свою базу. Второй сбитый «Метеор», был на счету капитана Н.В.Бабонина. Наши самолёты, даже не понесли повреждений в этом бою. Под удар МиГов 18-го ГИАП в этот день попали лётчики 77-й истребительной АЭ Австралийских Королевских ВВС, которых вёл тогда командир этой АЭ Р.Уилсон (Wilson), самолёт которого и попал под удар Щукина. Самолёт Уилсона получил серьёзное повреждение, а сам лётчик был ранен, но всё же сумел на одном двигателе под прикрытием своих ведомых долететь до своей базы и посадить его. На земле в левом крыле его самолёта была обнаружена большая пробоина от 37-мм снаряда пушки МиГа, что в эту пробоину пролезала голова человека. По австралийским данным впоследствии самолет был восстановлен. 2 сентября 1951 года состоялось грандиозное воздушное сражение лётчиков 303-й НАД, с пилотами 4-й ИАГ ВВС США, вооружённой истребителями Ф-86. В этот день в районе Анею разгорелись сражения, в которых участвовали в общей сложности около 200 истребителей с обеих сторон. На перехват самолётов противника последовательно поднимались все три полка 303-й НАД. В районе Хакусен на 24 МиГа «братского» 523-го ИАП напали 30 Ф-86. К ним на помощь пришли лётчики 17-го и 18-го авиаполков. Американцы в свою очередь также направили в район сражения ещё 2 большие группы «Сейбров» из состава 4-й ИАГ. По сути, в этом сражении на ограниченном пространстве сражались две авиадивизии истребителей. Когда в воздухе встречались такие армады самолётов, схватки в воздухе принимали очаговый характер и проходили на всех высотах, начиная с 500 и до 13000 метров. В пространстве стало так тесно, что лётчики не обращали внимание на свои самолёты и самолёты противника, с которыми они непосредственно не взаимодействовали.

В ходе этой круговерти Щукин на одном из манёвров увидел, как сверху впереди его самолёта на мгновение выскочил Ф-86. По его манёвру Щукин почувствовал, что противник его не видит, и ему только осталось немного довернуть, хорошо прицелится и с дистанции 70-80 метров открыть огонь из всех пушек. В этот момент, рядом с самолётом Щукина с правого борта прошла трасса – это стрелял ведомый «Сейбр». На выручку своего ведущего бросился Виктор Акатов и отбил атаку этого «Сейбра», но он сам был атакован другой парой Ф-86, которая подожгла самолёт Акатова, и он упал в районе Хакусен. Гвардии старший лейтенант Акатов, ведомый Льва Щукина, погиб, спасая своего командира. В этом сражении лётчиками 303-й НАД было уничтожено 9 истребителей Ф-86, 7 из которых были на счету лётчиков 18-го ГИАП. Но и полк понёс самые тяжёлые потери с начала участия в этой войне: потеряно 2 самолёта и что самое горькое, погибли оба пилота этих МиГов. После гибели Акатова, ведомым у Щукина стал летать недавно прибывший в полк в качестве пополнения старший лейтенант Анатолий Астаповский. 20 сентября при вылете полком на перехват самолётов противника лётчики 18-го ГИАП были наведены с земли на группу штурмовиков Ф-80, состоящую из трёх восьмерок, которых прикрывал эскорт из 16 Ф-86. Одна группа МиГов полка связала боем «Сейбров», а эскадрилья капитана Мазнева атаковала штурмовики. С первой же атаки, звено Мазнева сбило одного «Шутинг Стара». Удачной была и атака звена Щукина, которое также сбила одного Ф-80 и подбила другого. Строй штурмовиков сразу распался и, сбросив, не доходя до цели, свой опасный груз, «Шутинг Стары» стали уходить к заливу. Но уйти удалось не всем, на отходе они потеряли ещё одну свою машину.

Американцы с опозданием в 3 дня признали потерю 2 своих Ф-80 из состава 25-й и 36-й АЭ. В прицел Щукина попал пилот 25-й ИБАЭ 1-й лейтенант Льюис Плейсс (Pleiss Lewis Р.), который был сбит и погиб в 16.40 в районе Сукчона. Самым результативным для Щукина стал октябрь месяц. Свою первую победу в октябре месяце Щукин одержал уже 2-го числа: сбил очередного «Сейбра». Но самые жаркие деньки для лётчиков выдались в двадцатых числах октября, когда американское командование решило уничтожить строящиеся аэродромы северокорейцев в районе Намси, Саамчхан и Течхон. Чтобы воспрепятствовать вводу в строй этих стратегических объектов, американцы бросили в бой свои тяжёлые бомбардировщики Б-29 под усиленным прикрытием истребителей. Настоящие сражения с ними разгорелись 22, 23 и 24 октября. В этих боях участвовали лётчики обеих авиадивизий 64-го ИАК, причем перед 1-й эскадрильей 18-го ГИАП была поставлена задача сковывания истребителей прикрытия, в то время как лётчики других полков должны были «заняться» Б-29-ми. За эти 3 напряжённейших дня гвардии старший лейтенант Щукин сбил 3 истребителя противника: 22 и 23 октября – по одному Ф-84 «Тандерджет», а 24 октября – ещё один «Метеор» из состава все той же 77-й австралийской АЭ. Американцы признают потерю 23-го октября одного своего Ф-84 из состава 111-й АЭ, пилот которого John Shewmaker пропал без вести, этот Ф-84 «завалил» именно Щукин. А вот австралийцы заявили, что 24-го октября огнём МиГа был серьёзно повреждён самолёт «Метеор» лётчика Филипп Винсент Гамильтон Фостера, которому с трудом удалось вернуться на свою базу. Последнюю пятую свою победу в октябре месяце Щукин одержал 30 октября 1951 года, когда полковую группу экипажей 18-го ГИАП по наведению с КП вывели на группу из 36 Ф-84. Завязался серьёзный бой, который вскоре распался на отдельные пары и звенья. Щукину со своим ведомым Астаповским пришлось изрядно попотеть, прежде чем удалось на вертикальном маневре выйти на дистанцию в 150 метров одному из Ф-84 и ударить из всех огневых точек. Огонь был точен и ещё один самолёт США нашёл свою гибель на корейской земле. В этом бою Щукин подбил Ф-84Е с №51-615 из состава 49-й АЭ ВВС США в районе Сунан, и он разбился при посадке на своей базе, и это подтверждают американские источники. А вот интересные подробности от самого Щукина: «Очень тяжёлым был боевой вылет 30 октября 1951 года. Дело в том, что 29 октября у меня был день рождения. Командир полка дал добро, и я по-нашему, по- авиационному организовал празднование. Мы этак крепенько посидели. На следующий день вылет, а у меня в голове бубны играют. Но всё же провёл бой, сбил один самолёт. Прилетел домой, кое-как приземлился (обычно садился без сучка и задоринки). Зам.командира полка подполковник Сморчков подходит ко мне после посадки: «Ну, ты братец вчера и отпраздновал свой день рождения! Ну и сел!» В ноябре месяце сражения в небе Северной Кореи велись в основном с истребительно-бомбардировочной авиацией ВВС США, которая пыталась парализовать движение по всем транспортным магистралям КНДР, и наносили бомбоштурмовые удары по автотранспорту и железнодорожным станциям на территории Северной Кореи. Лётчики 64-го ИАК как могли, мешали американцам осуществить свои замыслы и ежедневно вылетали на поиск и уничтожение штурмовых самолётов противника. 18 ноября американцы организовали массированный налёт на один из участков шоссейной дороги в районе Анею. За дело взялись серьёзно и для осуществления своего плана привлекли 48 Ф-84, которые атаковали последовательно (с интервалом в 2 километра) группами по 8 машин. Причем выход в район цели осуществлялся ими с моря, куда нашим лётчикам категорически запрещалось заходить. Вылетев по тревоге в составе полка и придя в этот район, наши лётчики и обнаружили ниже приближающиеся к побережью на высоте 4000 метров восьмерки Ф-84 с истребительным прикрытием. Атака наших лётчиков получилась сходу с доворотом на 120 градусов влево вниз и очень скоростная. Уже в первом заходе капитан Щукин и его ведомый старший лейтенант Астаповский поразили по одному Ф-84. После этой атаки противник рассыпался и в воздухе завязался манёвренный бой, в котором управление с обеих сторон был крайне затруднено, потому строй МиГов также распался на пары и звенья. В ходе дальнейшего боя Щукину удалось сбить ещё одного Ф-84. Это был единственный вылет за всё время командировки, когда ему удалось поразить сразу 2 самолёта противника. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 ноября 1951 года за мужество и отвагу, проявленные при исполнении интернационального воинского долга гвардии старшему лейтенанту Щукину Льву Кирилловичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 9279). В конце ноября Щукин и ряд других лётчиков полка, были направлены на отдых в санаторий расположенный в городе Дальнем на Ляодунском полуострове, где провели целый месяц. Этот отпуск был крайне необходимым, так как полёты на высотах 10 тысяч метров с кислородными масками крайне отрицательно влияли на состояние организма. Только 23 декабря 1951 года капитан Щукин приступил к выполнению боевых заданий и уже в этот же день, на втором вылете он участвовал в бою с извечными своими соперниками – пилотами «Сейбров». Вылет был дивизионный на отражение налёта вражеской авиации. В этом бою пилоты «Сейбров» вели себя агрессивно и задали нашим лётчикам жару! В ходе этого боя Щукин в паре со своим постоянным ведомым Астаповским Анатолием заставили звено «Сейбров» перейти с горизонтали на вертикальный манёвр, где МиГ превосходил «Сейбра», и на восходящей правой спирали нашим лётчикам удалось сблизиться с ними, и с дистанции 120 метров Щукин расстрелял своего четвёртого по счёту «Сейбра». До конца года, асу довелось поучаствовать ещё в трёх воздушных боях: два с «Сейбрами» и один со штурмовиками Ф-80. Результативным выдался именно последний в 1951 году воздушный бой с группой Ф-80. 31 декабря, уже под вечер, когда солнце уже должно было зайти за горизонт, по тревоге был подняты все боеготовые самолёты 18-го ГИАП. Однако противник, обнаружив, что на перехват их самолётов поднялись МиГи, тут же получили приказ возвращаться на свои базы. Наши МиГи немного побарражировали в районе Анею и по мере выработки горючего стали возвращаться домой. Идя на высоте 9000 метров, Щукин обнаружил, что внизу, на фоне гор, перемещаются тени самолётов. Щукин продолжил преследование противника и снизился на высоту ниже вершин сопок, войдя в одно из горных ущелий, где вскоре обнаружил пару штурмовиков Ф-80, которые возвращались на свою базу. Подойдя незаметно к противнику, Щукин с короткой дистанции мгновенно его сбил. Затем, выйдя из атаки в сторону заходящего солнца, они парой пошли домой. Однако остаток горючего не позволял долететь до своего аэродрома Мяогоу, и им пришлось в очередной раз садиться у друзей в Аньдуне. С 1 и по 11 января 1952 года Щукин совершил ещё 17 боевых вылетов и участвовал в б воздушных схватках: пять раз дрался с «Сейбрами» и один раз с «Тандерджетами».  6 января 1952 года капитан Щукин сбил в небе Кореи свой последний самолёт противника – им оказался Ф-86 (это был пятый, сбитый им «Сейбр» и 17-й самолёт, сбитый им в небе Кореи). Закончилась для Щукина эта война 11 января 1952 года во время очередного боевого вылета на перехват самолётов противника. В том вылете в бою сошлись несколько десятков истребителей из состава 303-й и 324-й И АД с одной стороны и с таким же количеством истребителей из состава недавно прибывшего в Корею 51-го авиакрыла ВВС США на новых Ф-86Е. В ходе этого боя стороны заявили о большом количестве своих побед, но если учитывать официальные данные, то сражение закончилось со счетом 1:1. У нас был сбит самолёт капитана Щукина, но он благополучно катапультировался, получив травмы при приземлении на скалы, а у американцев по их заявлению, был также сбит один из «Сейбров», пилот которого 1-й лейтенант Тиль Ривз (Reeves Thiel М.) погиб в этом бою. После лечения Щукин вновь вернулся в полк, но на боевые задания уже не вылетал, так как полк и дивизия готовились к отъезду на Родину. 24 февраля 1952 года капитан Щукин в составе полка убыл в Союз. Всего за Корейскую кампанию Герой Советского Союза Лев Кириллович Щукин совершил 121 боевой вылет, провел 37 воздушных боёв, из которых 8 – в составе авиаэскадрильи, 8 – в составе авиаполка и 21 – в составе авиадивизии. Сбил 17 самолётов противника, из них лично – 15, в группе – 2: пять Ф-86 «Сейбр»; пять Ф-84 «Тандерджет»; три Ф-80 «Шутинг Стар»; два «Метеора» F4 и два Ф-51 «Мустанг». Боевой налёт составил 99 часов 49 минут. Лучший ас-истребитель как своего полка, так и всей дивизии за время войны в Корее, третий по результативности советский ас этой войны. Был награждён за бои в небе Кореи двумя орденами Ленина и орденом Красного Знамени. С 1952 году проходил обучение, а в 1956 году капитан Л.К.Щукин окончил Военно-воздушную академию в городе Монино. С 1956 года майор Щукин – помощник командира 940-го истребительно-бомбардировочного авиационного полка, с 1962 года – командир этого полка в Белорусском военном округе. С 1967 года – заместитель начальника отдела боевой подготовки 26-й воздушной армии. В период с 1967 по 1970 годы дважды направлялся в заграничные командировки для обучения военных лётчиком Египта и Вьетнама. С 1973 года – военный советник в ВВС Болгарии. Летал на реактивных самолётах до 1975 года, а затем по заболеванию глаз ему запретили летать. В 1977 году уволен в отставку в звании полковника. За время службы освоил 12 типов самолётов. Жил в городе-герое Минске. Работал старшим преподавателем в Белорусском государственном институте народного хозяйства. Умер 1 мая 2009 года. Похоронен на Московском (Восточном) кладбище в Минске. Награждён двумя орденами Ленина (13.11.1951, 22.09.1952), орденами Красного Знамени (10.10.1951), Красной Звезды (30.12.1956), медалью "За боевые заслуги" (19.11.1951), другими медалями, орденом "За службу Родине" 3-й степени (Беларусь, 15.04.1999).